Осень, Катюша. Уходит, прощаясь, жара, Скинуло лето свинцовую ткань безразличья, Вслух растворяется в лужах смешное "вчера", Шепотом листьев кружит над движеньем столичным. Дождь каждый день. Урожай. Ожиданье зимы. Носится в небе осеннем печальная сырость Теплые дни почему-то уже сочтены Ну расскажи... что тебе этим утром приснилось? Чьё-то большое плечо? Или просто огонь? В робком дыханье свечи невозможно согреться. Мы к этой теме вернёмся грядущей весной – Может весна исцеляет от осени в сердце? Небо опять прохудилось. Сегодня среда. Я потерялся в стихах, я не сплю до рассвета. Сверху летит в ослепительных искрах вода. Это не дождь. Это слёзы ушедшего лета.
Серый дым, детский плач, чей-то дом за углом От бессмысленной бойни застрял в горле ком Я бреду, затерявшись в безумье огня В этом доме уже много лет нет меня
Я так много веков ожидаю рассвет Я ночной перевeртыш, и выбора нет Я был тихо убит на последней войне В этом доме не помнит никто обо мне
Красным диском в ночи отсургучу печать, На луну волку трудно бывает молчать Для луны диким воем готовлю ответ Где-то всe же я есть, раз меня нигде нет
О крыльях и не только...
толпа не желала видеть, как я превращаюсь в счастье, их жаждой разъела зависть и злость из них плети свила. мы так и не стали целым, мы так и остались частью... послушай, я все понимаю, но больше не будем о крыльях!? Ирина Огнева – "Больше не будем о крыльях!?"
Да, шрамы по коже – больно, а хуже всего бессилье, И сотни случайных взглядов терзают нагую плоть. Но только вот незадача – нужны для полётов крылья, Тебе без небес не выжить, и сердце не побороть.
Пусть где-то под синим небом захочется приземлиться, По-тихому бросить якорь и чьей-то судьбою стать. Но мука – смотреть на небо и помнить, что ты не птица. А просто вчерашний ангел, отчаявшийся летать
На самом краю вселенной вздыхаешь о мятых крыльях, И как ты сумела небо сменять на смешной колпак? Бескрылая птица счастья гнездо в твоём сердце свила. Давай помолчим с тобою сегодня о небесах.
***
чтобы потом, в бестелесной, другой стране всё ещё знать, что была, и была – такой. астигматизм. искажения. не смотреть. чёрным зрачок только кажется – он пустой. Екатерина Каверина – "Опустошённость"
В хмуром дрожанье пламени – приговор ВИДЕТЬ сквозь бездну времени и себя За поворотом памяти есть простор Что упирается в немощность бытия Время сотрёт из памяти все пути Да, ты права – у каждого жизнь своя Я не о счастье, вырвалось – ну прости Может оно и к лучшему, только я Снова пытаюсь выбраться за поворот Мне по прямой не вырваться из надежд Больно бывает каждому – только вот За пустотой – наверное – кто-то есть За пустотой – наверное – чья-то тень (Слово "наверно" "верности" антипод) Только планета вертится каждый день Молью изъета истина: всё пройдёт Где-то в другой реальности на бегу Я посажу сомнения на замòк Ну а покуда мучаюсь – не могу Я заглянуть за угол в дверной глазок
***
Полет мгновенен, паденье вечно… Но бесконечно стремленье выжить Назло всем бедам… по вихрям встречным Как по ступенькам – всё выше… выше!.. Svetlyachok – "Назло... Во имя..."
И снова строить хрупкие мосты, ведущие к вершинам мирозданья, Опять с судьбою говорить на "ты", и от волнения сбивать дыханье, По каплям собирать вчерашний свет и наполнять им кубки безразличья, И снова слышать "да" в коротком "нет", которое, по сути, так привычно. Истоки жизни? Это не для нас. Мы ближе к угнетающему устью. Но виден в старом зеркале анфас мечты о главном вперемешку с грустью. И светлячковый блик чужих потерь, стал отраженьем моего дыханья, Ты не одна такая, Свет, поверь. В стихах всегда расплавлено страданье. Пусть стон ветров меня давно влечёт, но я учусь – учусь летать без крыльев Безумству храбрых жизнь поёт почёт. Безумство храбрых – тихий гимн бессилья.
***
Сплетаются тонкие ниточки наших бесед, И я разрешаю себе им ни в чем не перечить. Чем легче порвать эту тонкую, нежную сеть, Тем я осторожнее кутаю в кружево плечи, Считая великим искусством талант паука. Коварный охотник сегодня поверит в удачу, Когда паутины игриво коснется рука, И строгий покой его будет бесследно утрачен Лаэрта Эвери – "Паучья сеть"
Тонкие струны безмолвно непрожитых дней... В них напряженье случайной, но искренней встречи Нить паука – обнимает тебя всё сильней и сильней Нить паука опустилась на хрупкие плечи Да, безусловно, рассвет обречён на закат И в неподвижности чья-то рука цепенеет Ты говоришь о своём и опять невпопад Нить паука обмотала изящную шею Может когда-нибудь снова расплавится лёд Струны вчерашней весны помогают согреться Может и к жертве любовь ненароком придёт Нить паука разорвёт неприступное сердце
Итака
Что ни день – Итака все дальше. Все другое – ярче и ближе. Я не помню, что было раньше. Я не знаю, зачем я выжил. Леди Лигейя – "Одиссей"
Разорвите мои оковы Дайте в руки кинжал и факел Я устал – только завтра снова На рассвете оставлю Итаку
Всё другое – ярче и ближе Всё чужое – зовёт и манит Я не знаю, зачем я выжил И куда ухожу не знаю
Засыпаю в открытом море Просыпаюсь в метро московском Я узнал – я смертельно болен. Я устал. Но какое скотство...
***
А снег кружился чистый, белый И тень бросали фонари. Ну почему никто не вывел Простую формулу любви??? Девушка Живущая В Сети – "Снег"
Простая формула прощания Прощения и ста разлук (ведь так банально расставание) - Она выводится не вдруг Она мурашками по коже Рисуется на облаках Никто её прочесть не может (не отыскать её в стихах) Никто её не потревожит Но рвётся тоненькая нить Она мурашками по коже Её приходится прожить
Две любви
На стыке сердец слишком мало огня… И кончики пальцев по венам Скользят равнодушно почти… и любя Не душу… – одно только тело… Ирунчик – "Жестокие игры"
Стык сердец опять остыл Сталь в глазах твоих застыла Он твой гибкий стан любил - Ты его за ум любила
Растворились боль и страх В танце темноты и света Две любви равны в правах Та такая же как эта
Чайка
Я смотрю на крылья белые – Ты устала уже – в бессилии; Ты покоя хочешь, наверное. Но прости, я не всесильная Эмбер – "Чайка"
Небо – сжато вчерашней стужею, Море спряталось под стекло. Что забыла ты в городе, глупая? Как тебя сюда занесло?
Город пасмурный, город призрачный Не согреет чайку теплом. Здесь же холодно и безжизненно... Птица белая, где твой дом?
Крики чаичьи так пронзительны Разгоняют по венам кровь Ты беспомощна, нерешительна, Как бывает порой любовь.
Как бывает порой безумие И беспомощность горьких фраз. Птица вольная, птица южная, Как тебе нелегко сейчас.
Птица белая так отчаянна Ты наверное неспроста...
Над столицей летая чайкою, Заблудилась моя душа.
Пролог
Слушай, я устала. Перестала плакать. Никому не верю. Ничего не жду. Холодно сгорает в очаге бумага. Утопают пчелки в золотом меду… Упавшая с Луны – "Эпилог"
Закатилось солнце. Завершилась сказка. Ночь пришла на город. Снег покрыл дома. В очаге сгорает призрачное счастье. Словно самозванка, полная луна Странствует по небу, открывая тайну, Только люди слепы – их не изменить. Тихо дует ветер. Выдохлось призванье. И больное сердце затопил гранит. Для чего мы живы? Почему страдаем? Мысли, словно ветер, улетают в даль. Призрачное счастье в очаге сгорает. Тридцать – это дата. На душе февраль. Словно в старой сказке зачарован город И тебе, быть может, с ним не совладать... И тебе придётся (в тридцать или в сорок) Рано или поздно научиться ждать. Знаешь, не бывает в жизни эпилога, Как поэт, я это вижу наперёд. Для бессмертья тридцать в общем-то немного, Тридцать лишь начало, если Вечность ждёт.
Солнце
Раскалённое солнце и божьи не выдержат руки – Разомкнутся… Однажды покатится шар золотой По прямой траектории к краю последней разлуки, Где горам – испаряться горячей вселенской слезой. Екатерина Каверина – "Последнее солнце"
Руки Бога уже размыкались. Погасшее солнце Черной тенью тугой громоздилось в пустых небесах - (Ведь без Бога огонь не горит, и тепло к нам не льётся) Это было недавно... почти что. На наших глазах Руки Бога ослабли. Тьма землю покрыла, как пена, И скупой порошок пустоты вдруг окутал сердца. Но на Крест смог подняться Спаситель уставшей Вселенной Для того, чтоб поправить ослабшие руки Отца. Это было недавно... а может давно – я не знаю В каждом сердце навеки сокрыто мерило своё Это будет нескоро... Но Сын за Отца отвечает. Он подхватит огонь, если тот ещё раз упадёт.
***
а потом не подкожно – подпанцирно приникая к покровам поверхностным, провести по щеке твоей пальцами и проститься, простив не по первости… Екатерина Каверина – "[из]пятничное – [в]питерское"
потеряться проститься помучаться прописаться в пронзительной памяти позабыть про проблемы кипучие и вот так понемногу состариться
написать много слов полуискренних и подпанцирно псевдопронзительно подыскать в полумраке таинственном парафраз полустрочек живительных
а потом потихоньку проплакаться провести по безумию пальцами и простить – почему-то безрадостно - просто в Питер нагрянула пятница
Небо совсем не стылое и не пропахшее осенью; Запахи поздней осени – струны души поэта Небо – бескрайне-синее зеркало нашей совести... Знаешь, порой так хочется в небе увидеть лето.
Небо глядело пристально – это кому-то нравилось Небо кидалось звёздами – яркими протуберанцами Только у каждого зеркала есть непреложное правило: В нем отражается главное – истина в первой инстанции
Небо оно бескрайнее, небо оно счастливое И не его вина, что в поднебесье холодно Просто земля вращается, а небо такое синее, А в вышине распластано поздне-осеннее золото.
Право взлететь есть, наверно, у каждого. Но чтобы летать надо оставить надежду На этой земле есть что-то самое важное Что всех нас здесь, словно цепями, держит
Ненависть или любовь, может даже отчаянье Или же вера в старых надёжных друзей Знаешь, взлететь над землёй можно даже случайно ТОЛЬКО ЗАЧЕМ?
